Николай Иванов: «Хирургия случайных людей не терпит»

Есть люди, чьим именем не суждено кануть в реку забвения. Зёрна добра, брошенные в поле человеческой памяти, прорастают чувством глубокого почтения к ним и благодарности.

Сколь ни высокопарными могут показаться кому-то эти слова, но к нашему сегодняшнему юбиляру они имеют непосредственное отношение. Николай Васильевич Иванов для Сургута – фигура знаковая. На мой взгляд, это человек-памятник. Памятник милосердию, трудолюбию и высочайшему профессионализму! Николая Васильевича прекрасно знают многие сургутяне. Более полувека назад приехал молодой врач, тогда еще в наш поселок Сургут, после окончания Воронежского медицинского института, да так и остался здесь.

Кстати: Ныне в Сургуте трудятся сотни хирургов, и многие специалисты стажировались у Иванова, обучались под его руководством, считают его своим наставником. Николай Васильевич доволен учениками – молодые доктора проявили себя с самой лучшей стороны.

Наша беседа с Николаем Васильевичем Ивановым началась с традиционного вопроса о семейных профессиональных пристрастиях.

 Почему вы выбрали эту профессию. У вас в семье кто-то был медицинским работником?

– Нет, врачей не было. Я после окончания восьмого класса поступил в Курске в высшую школу летчиков. Но проучился недолго, сбежал оттуда. А когда окончил десятый класс, пошел в медицинский институт.

– В Сургут попали по распределению?

– Да. Учился отлично, активно занимался спортом. Играл в футбол за сборную Воронежа. При распределении попросился в Тюменскую область. Так и попал в Сургут.

– Это было в 1963 году. Как начиналась трудовая биография?

– Первые два года занимался педиатрией, был детским врачом. Потом прошел учебу в Тюмени и стал работать хирургом. И детским, и взрослым, и травматологом – в общем, земским врачом. Тогда ни гинеколога не было, ни окулиста. Все приходилось делать самому.

– Хирургическое отделение в новом корпусе начало функционировать в 1965 году. А как до этого обстояло бело с пациентами?

– До этого времени в одной палате получали лечение больные с инфарктом миокарда и язвенной болезнью, с острым аппендицитом, здесь же находились больные сахарным диабетом, дети с подчелюстной флегмоной и ларинготрахеитом.Больница располагалась в деревянном одноэтажном здании до 1965 года. Но и в то время выполнялись сложные оперативные вмешательства: резекция желудка, трепанация черепа при травмах, гинекологические оперативные вмешательства и другие.

– Помните ли вы своего первого пациента, которому делали операцию?

– Конечно, помню. Молодого парня 21 года с разрывом печени привезли на лодке из деревни Тундрино. А я один. Никого не было, некому было помочь, это был сентябрь 1963 года. Из дома вызвали операционную медсестру – Галину Васильевну Ачимову, которая умела делать все: накладывала гипс, дежурила в качестве медсестры, самостоятельно проводила первичные хирургические обработки различных ран, давала масочный наркоз, была очень начитанна. Тогда она одна была за операционную сестру и за ассистента. Больного прооперировали.

– А какая операция потребовала неординарного решения?

– В 1965 году лежала у нас больная с ожогом верхних конечностей. Решил я ей пересадку кожи сделать. Аппарата для пересадки не было.Взяли мы рессорную сталь, заточили как нож. И этим куском стали сделали пересадку кожи.Скальпель для этого был слишком узкий. Все ткани прижились. Это была первая пересадка кожи в истории Сургутской районной больницы.

– Сейчас стало модным говорить о врачебных ошибках. У вас были промахи?

– Я считаю, об этом говорить надо. Потому что страдают люди. Конечно, лучшая статистика – это когда больной выздоравливает. Но и в моей врачебной практике были летальные исходы. Другое дело, что не всякий летальный исход – результат врачебной ошибки. Бывают запущенные болезни, тяжелые ранения.

– С последними вам не понаслышке пришлось столкнуться во время событий начала 90-х. Тогда вы отправились на войну добровольно.

– Это было в 1993 году. В Абхазии уже шли бои, было много раненых. У врачей закончились медикаменты, антибиотики, не было хирургического инструментария. Президент республики Владислав Григорьевич Ардзинба прислал мне письмо с просьбой помочь. Я обратился к Александру Леонидовичу Сидорову и Любови Николаевне Кошелевой. За сутки собрали перевязочный материал, медикаменты, хирургические наборы, шприцы, системы и прочее. Все это на двух «алках» погрузили в самолет – и в Сочи. Со мной был Михаил Отроков, классный хирург.

Там работали сорок лучших хирургов России, среди них специалисты Военно-медицинской академии им. Кирова, врачи из Москвы, Тулы, прошедшие множество войн. В Гудауте я был назначен главным хирургом, в Ткварчели – рядовым доктором. За сутки выполняли 25-27 операций. Всего за период с лета 1993-го до начала 1994 года нами выполнено 793 операции.

– Среди медицинских работников были потери?

– Конечно. Война есть война. И умирали не только раненые. Там погибли семь хирургов.Идет операция, а тут – снайпер. Выстрел – и падают и операционная сестра и хирург.

– К смерти можно привыкнуть?

– К смерти привыкать нельзя, ее всегда надо заново переживать, делать выводы, без конца задавать себе вопросы, пока не будет найден ответ. Почему у пациента оказалась запущенная болезнь? Почему вовремя не сделали операцию? Больного винить нельзя, он не врач. А потому не обладает суммой знаний, чтобы поставить себе диагноз.

– Сколько всего сделали операций за свою врачебную деятельность?

– Наверное, где-то около 30 тысяч.

– Ого! Ваш медицинский опыт не только ваше достояние. Я имею в виду серию статей для института имени Склифосовского и книг «Записки хирурга». Это законченный научный вариант?

– Во втором, дополненном издании написана вторая часть. Подведен итог работы за 45 лет, но за пределами книги осталось достаточно много. Хочется поделиться опытом лечения ожогов и отморожений, острого гематогенного остеомиелита, а также сочетаний травмы и редких хирургических заболеваний. Предстоит сделать отсчет о грузинско-абхазской войне.

 

– Первые два года своей врачебной практики вы занимались педиатрией, возможно поэтому «Записки хирурга» посвящены и детской хирургии?

– Детская хирургия должна развиваться параллельно с ортопедией и травматологией. Это объединение существует везде, тем более на Западе. Операции по поводу патологии толстого кишечника впервые выполнены в Сургуте в начале 70-х годов прошлого столетия. В те же годы были выполнены операции ортопедического плана. Сургут был центром оказания помощи детям, а в экстренных случаях хирурги выезжали в районы округа. И как-то Сургут потерял лидерство в этих разделах хирургии…

– Николай Васильевич, знаю, что после выхода на заслуженный отдых, вы продолжаете консультировать коллег, которые приходят к вам домой со снимками пациентов, да и старожилы частенько справляются по телефону. Лично я сама неоднократно приходила к вам за советом. Мы, журналисты редакции газеты «Новый Город» поздравляем вас с 85-летием. Пожалуйста, живите долго и не болейте!

– Большое спасибо!

Справка: Николай Васильевич Иванов родился 11 января 1937 года в городе Ельце Липецкой области. Окончил Воронежский медицинский институт, Воронежскую клиническую ординатуру по хирургии у профессора Русановой. Иванов – заслуженный врач России и Ханты-Мансийского автономного округа. С 1970 по 1998 год работал главным хирургом города Сургута. С 1998 года – главный специалист по хирургии клинической городской больницы № 1. В 2016 году коллеги торжественно проводили Николая Васильевича на заслуженный отдых

Поделиться:

Author: admin